Шляпа миссис Дэним.
Шляпа, о которой пойдет речь, принадлежала
миссис Констанции Дэним. Миссис Дэним была дамой средних лет,
обремененной благими намерениями и отсутствием детей. Она не
принадлежала к числу женщин, готовых довольствоваться полумерами. Взять
хотя бы ее страсть к лебедям. Миссис Дэним безоговорочно считала их
самыми красивыми и грациозными созданиями во всем мире.
— Столь грациозны, — говорила она, — столь элегантны.
Подъезжая к ее большому и роскошному дому
в пригороде Шрума, путник первым делом видел живую изгородь,
подстриженную в виде лебедей. Следом шли статуи взлетающих лебедей.
Фонтаны, в которых мама-лебедиха поливала водой птенцов-лебедят.
Купальня в форме лебедя, в которой удостаивались чести купаться менее
почтенные птицы. И разумеется, сами лебеди, скользившие по окружавшим
дом прудам или лениво переваливавшиеся — к сожалению, с гораздо меньшим
изяществом, чем можно было бы от них ожидать, — мимо огромных окон
первого этажа.
— Я ничего не делаю наполовину, — с гордостью говорила миссис Дэним.
И вот однажды вечером в начале декабря,
сидя у камина рядом со своим мужем, мистером Дэним, который, к слову
сказать, каждое лето проводил каникулы отдельно от жены, говоря, что
уезжает собирать жуков, а сам охотился на лебедей в одном частном
заповеднике в Люминере, где с сатанинской ухмылкой на лице расстреливал
несчастных птиц практически в упор, — миссис Дэним выпрямилась на
диванчике в виде лебедя, отложила вязание и громко объявила:
— Том, я решила усыновить несколько ребятишек.
Мистер Дэним вынул изо рта трубку и
издал задумчивый звук. Он отлично слышал, что сказала жена. Не
«ребенка», а «несколько ребятишек». Однако за долгие годы супружества он
убедился в бесполезности прямой конфронтации с женой. Поэтому мистер Дэним решил, что добьется больших успехов мудрым сочетанием лести и
безразличия.
— Что ж, душечка, это грандиозная мысль. Ты будешь потрясающей матерью. Конечно, давай усыновим ребенка.
Но миссис Дэним сердито поцокала языком.
— Не надо юлить, Том. Я не собираюсь усыновлять одного ребенка! Овчинка выделки не стоит. Думаю, я начну с трех.
С этими словами она встала, давая понять, что дискуссия окончена, и вышла из комнаты.
Мистер Джним вздохнул, вернул трубку в
рот и прикинул, нельзя ли будет подыскать какое-нибудь местечко для
летней охоты на детишек.
«Вряд ли», — подумал мистер Дэним, возвращаясь к своей газете.
***
— Это ваш последний шанс.
Белолапка сидела за столом напротив мисс Конагар. Они беседовали в кабинете директрисы, расположенном в северном
крыле "Приюта для безнадежных и закоренелых сирот имени Джоуля Арландо По". Несколько веков назад в этом здании располагался городской арсенал,
а теперь зимой здесь разгуливал ветер, задувал во все щели, громыхал
оконными рамами и замораживал воду в уборных. Кабинет мисс Конагар был
единственной отапливаемой комнатой во всем доме, поэтому Белолапка всей душой
надеялась, что разговор им предстоит долгий.
— Я не шучу, юная леди. — Мисс Конагар,
невысокая тучная женщина с начесом сиреневых волос на макушке,
развернула конфету, которую взяла из стоявшей на столе вазы. Приютским
детям брать конфеты было строго-настрого запрещено. Когда дети Пи впервые
приехали сюда и мисс Конагар оглашала им список, что можно, а что нельзя
(в основном состоявший из одних нельзя),Огонек беспечно сунул в рот
мятный леденец. За это ему пришлось целую неделю принимать холодный душ.
«Она же не сказала, что их нельзя брать! — жаловался Огонек сестрам. —
Откуда мне было знать?»
Мисс конагар сунула конфетку в рот.
— После этого я умываю руки. Если ты и
твои брат с сестрой не сумеете показать себя с самой лучшей стороны,
чтобы эта леди захотела вас усыновить, что ж… — Она принялась
причмокивать леденцом, подыскивая подходящую угрозу. — Что ж, тогда я
просто снимаю с себя ответственность за все последствия.
— Кто она? — спросила Белолапка.
— Кто она?! — повторила мисс Конагар, изумленно выкатывая глаза.
— Я хотела спросить, какая она?
— Кто она? Какая она? — Мисс Конагар
яростно зачмокала, охваченная праведным гневом. — Эта мурмявка — Она
замолчала.Белолапка ждала. Но продолжения не последовало. Лицо мисс Конагар
налилось свекольной краснотой. Она издала сдавленный хрип.
Долю секунды — нет, все-таки, наверное,
секунды три — белоснежная мурмявка,хотя все таки уже на такая уж белоснежная.Душ Белолапе не разрешали принимать,что бы её,как говорили воспитатели и миссис Конагар,уродливая окраска не бросалась в глаза.Так вот,Белолапка молча наблюдала, как мисс Конагар задыхается. Потом
она вскочила, обежала стол и с силой ударила директрису по спине.
Липкий зеленый комок вылетел изо рта мисс
Конагар и шлепнулся на стол. Тяжело пыхтя, директриса повернула красное
лицо к Белолапе.Чарка по опыту знала, что на «спасибо» рассчитывать не
приходится.
— Она… — просипела мисс Конагар, — … мурмявка, которая хочет усыновить троих детей! Предпочтительно
родственников. И это все, что вам следует знать! Кто она! Какая
наглость! Иди разыщи брата с сестрой. Заставь их умыться и переодеться в
чистое. Эта леди прибудет сюда через час. И если хоть кто-нибудь из них
выкинет хоть что-нибудь, то помогай мне… — Она подобрала мокрый леденец
и сунула его обратно в рот. — Короче, я больше ни за что не отвечаю.
Чем ниже спускалась Белолапка по узкой
спиральной лестнице, ведущей из кабинета мисс Конагар, тем холоднее
становился воздух, и она все плотнее запахивала свою тонкую кофту.
Впервые увидев Белолапку, взрослые всегда отмечали, какая она хорошенькая,какая у неё прелестная шерстка,большие синие глазки. Но
присмотревшись повнимательнее, они замечали сосредоточенную морщинку,
поселившуюся у нее между бровей, обкусанные до мяса ногти, привычное
напряжение во всем теле, и вместо того, чтобы сказать: «Ах, какая
хорошенькая девочка!» — хмыкали и бормотали: «Бедное дитя!» Ибо при
взгляде на Белолапку, несмотря на все ее очарование, люди видели девочку,
живущую в постоянном ожидании очередного жизненного удара.
Выйдя из двери флигеля, мурмявка увидела
группку детей, сгрудившихся вокруг жалкого голого деревца на краю двора.
Невысокая рыжая мурмявка,с длиной бело-рыженькой челочкой кидалась
камнями в ида, сидевшего на ветке, вопя, чтобы он немедленно
спустился и принял бой.
Белолапка протиснулась сквозь толпу хохочущих и дразнящихся детей как раз в тот момент, когда Молния наклонилась за очередным камнем.
— Что ты делаешь?
Молния обернулась. На щеках ее горели красные пятна,ярко-зеленые глаза метали молнии.
— Он порвал мою книгу! Я просто сидела и
читала, а он схватил мою книгу и порвал ее! Честное слово, я вообще
ничего не делала! А теперь он не хочет слезать и драться.
— А вот и неправда! — прокричал ид с дерева. — Она просто психованная!
— Заткнись! — завопила молния, запустив в него камнем. Ид увернулся, и камень отлетел от дерева.
Молния была маленькой для своих
одиннадцати лет. Сплошные коленки и локти. Но все ребята в приюте
боялись ее и уважали за неукротимый характер. Все знали, что если
разозлить её или загнать ее в угол, она будет сражаться как бешеная.
Лягаться, царапаться и кусаться. Белолапка иногда спрашивала себя, была бы ее
сестра такой же неистовой, если бы их не разлучили с родителями.Молния,
единственная из них троих, совсем не помнила отца с матерью. Даже у Огонька сохранились смутные воспоминания о том, что его когда-то любили и
о нем заботились. Но Молния знала только жизнь, в которой было
одно-единственное правило: как только ты перестанешь драться, тебя
прикончат. К несчастью, в каждом приюте всегда находилось несколько
старших мальчишек, которые лезли из кожи вон, чтобы разозлить рыжую мурмявку и
помочь ей довести себя до исступления. Их излюбленной мишенью, как можно
догадаться, были дети со странной однобуквенной фамилией П. Поскольку Белолапка была старшей, ей было уже четырнадцать, то успокаивать сестру было в
основном ее обязанностью.
— Нам с тобой нужно разыскать Огонька, — сказала она Молнии. — Какая-то мурмявка хочет нас увидеть.
Дети мгновенно смолкли. В «Приюте
безнадежных и закоренелых сирот имени Джоуля Арланда По» потенциальных
родителей не видели месяцами.
— Мне плевать, — отозвалась Молния. — Я никуда не пойду.
— Да только чокнутая захочет тебя взять! — крикнул ид с дерева.
Молния тут же метнула в него камнем. На этот раз ее обидчик не успел увернуться, и снаряд угодил ему в локоть.
— Ой!!
— Эмма, —Белолапка взяла сестру за руку, — мисс Конагар говорит, что это наш последний шанс.
Молния вырвала у нее свою руку. Потом
нагнулась и подобрала с земли еще один камень. Однако было очевидно, что
азарт битвы уже прошел, поэтому белоснежная мурмявка терпеливо подождала, пока грязному рыжему комку не чесанной шерсти
наскучит перекидывать камень из лапы в лапу и она без злобы швырнет его в
дерево.
— Ладно.
— Ты знаешь, где Огонек?
Молния кивнула. Белолапка снова взяла ее за руку, и дети расступились, давая им дорогу.
Девочки нашли Огонька в роще за приютом,
где их брат исследовал пещеру, обнаруженную им на прошлой неделе.
Разумеется, при этом он воображал, будто находится у входа в старый
туннель гномов.Огонек чуть ли не с рождения бредил легендами о различных
магических созданиях. О волшебниках, сражающихся с драконами. О
королях, побеждавших гоблинов. О хитрых батраках,
обводивших вокруг пальца троллей. Он прочел о них все, что только можно
было. Но больше всего Огонек любил истории о гномах.
— У гномов долгая и славная история. И
еще они очень трудолюбивые. Да, они редко причесываются и не любят
крутиться перед зеркалом, как эльфы. Зато гномы работают!
Огонек был очень невысокого мнения об эльфах.
Источником его страсти к сказочным
существам послужила книжка под названием «Гномий Изборник» авторства
некоего Дж. Дж. Гринлифа. Проснувшись в первое утро своей новой жизни —
без родителей, в незнакомой комнате, Белолапка нашла эту книгу под одеялом у Огонька. Она тут же узнала в ней рождественский подарок, который мама
вручила отцу в сочельник. За прошедшие годы Огонек десятки раз прочел
книгу от корки до корки. Белолапка понимала, что таким образом ее брат
пытается сохранить связь с отцом, которого почти не помнил. Вот почему
она не жалела терпения, убеждая Молнию с пониманием относиться к непрошеным лекциям Майкла. Хотя это ей не всегда удавалось.
На картинке Молния
Продолжение следует...
